«Отец Алексий остался в нашей памяти ярким и основательным человеком»

3 апреля исполнилось 5 лет с того дня, когда ушел из жизни протоиерей Алексий Скала. Человек, который родился на Украине, учился в семинарии в Петербурге, но узнал именно о нашем городе столько, сколько наверняка не знает и половина коренных жителей. Узнал и рассказал нам об этом. Он способствовал тому, что Симбирск обрел своего небесного покровителя: готовил материалы по канонизации блаженного Андрея и нашел его могилу; занимался благоустройством самого привилегированного дореволюционного кладбища – Покровского некрополя; искал информацию о новомучениках в архивах нескольких городов.

Мы много раз писали о нем на страницах «Православного Симбирска», освещали подвижки в главном деле его жизни – строительстве Спасо­Вознесенского собора, готовили различные  интервью с ним. Но сегодня наш материал не с ним, а о нем. Своими воспоминаниями об отце Алексии мы попросили поделиться почетных архитекторов России, авторов проекта Спасо­Вознесенского кафедрального собора Ульяновска Варюхиных Александра Ивановича и Ляйлю Махмутовну.

 

ПРОЕКТ ДЛИНОЮ В ЖИЗНЬ

С отцом Алексием мы познакомились в апреле 1993 года, нас познакомила редактор газеты «Симбирский курьер» Алла Григорьевна Багдасарова. Знакомство, в принципе, вышло случайным: Алла Григорьевна знала, что Ляйля Махмутовна занималась разработкой проекта охранной зоны Покровского монастыря. Неверно поняв отца Алексия, задумавшего строительство нового собора, решила, что тот собирался восстанавливать Покровский храм, и направила его к нам. Мы встретились, выяснились все недопонимания, обговорили планы по строительству Спасо­Вознесенского кафедрального собора. На тот момент, по­моему, уже проводился отвод участка. В апреле  познакомились, а в мае мы уже начали делать архитектурный проект.

В планировочном задании была поставлена цель: за образец принять облик разрушенного Спасо­Вознесенского собора Симбирска, построенного в стиле «провинциального» нарышкинского барокко. Загвоздка заключалась в том, что собор был маленький, а современный вариант планировался вместимостью до 2000 человек. Отец Алексий это понимал и поэтому заказал историческую справку по собору, которую выполнил Алексей Сергеевич Сытин, известный краевед, крупнейший специалист в этой области. Алексей в этой справке предоставил все имеющиеся фотографии старого Спасо­Вознесенского собора. Конечно, новый собор – это не увеличенная копия старого. Это собор «по мотивам» дореволюционного. Любопытно было, что отец Алексий Скала был глубоко верующим человеком, а Алексей Сытин – глубоко убежденный атеист. Несмотря на это, они всегда крайне уважительно относились друг к другу. Если они и спорили на теологические темы, этот диалог происходил с большим уважением к позиции другого.

Так началась наша работа над проектом, которая продлилась в итоге целых 22 года. Мы сделали архитектурный проект, потом рабочий. Как реставрировать храм, мы уже имели представление, но совершенно ничего не знали о том, как проходит служба. Когда делали реставрацию в советские годы, то в основном занимались только фасадами, внутри никто не собирался молиться в то время. А здесь нужно было построить новый храм с нуля, учесть все богослужебные аспекты. Тут пригодилась эрудиция и энциклопедическая начитанность отца Алексия.

 

СТРОЙКА

Отец Алексий приходил к нам каждое утро. Садился, наблюдал за созданием эскизов, рассказывал, как проходит служба, для чего нужны диаконские двери к примеру, в какую сторону они должны открываться. Нам было очень важно его выслушать. Нашей настольной книгой на тот момент стал Закон Божий, третий том, про устройство храма. Никаких нормативов по строительству церквей тогда и в помине не было. Свод правил «Православные храмовые комплексы» появился гораздо позже.

Он продумывал все, абсолютно все, до мелочей. К примеру, в храме всегда делают большие двери. Так вот, отец Алексий, представляя размеры собора, сказал, что как­то надо выкрутиться и сделать так, чтобы эти массивные двери могли и старушки открывать. Мы решили сделать невысокие двери, но визуально увеличить их за счет декора.

Еще была целая история с балконом над входом в собор. Отец Алексий уже продумывал момент освящения, приезд Патриарха, и ему захотелось сделать балкон  над входом в собор, ведь соберется весь город – Патриарх должен выйти на этот балкон и всех благословить. Мы не знали, допустимо ли это было или нет, не встречались с этим в своей практике. На помощь опять пришел Леша Сытин, который рассказал о том, что в Симбирской епархии есть одна такая церковь с балконом. Значит, каноны не противоречили этой идее.

В 1996–1997 годах забили все сваи, поставили строительный забор и… грянул дефолт. Денег на стройку не было. В таком виде будущий собор простоял почти 10 лет. Все это время отец Алексий проявил не то что настойчивость, не то что упрямство, а даже упертость. Он сказал: «Я найду деньги». Менялись губернаторы, политическая обстановка, батюшка обращался ко всем, писал письма в разные епархии, за рубеж. Найти главного ктитора собора – Михаила Гуцериева, владельца компании ОАО НК «РуссНефть» – в итоге помог С.И. Морозов. Мы опять начали работать.

Отец Алексий верил в то, что собор нужен городу, и в то, что он обязательно будет построен. Его непоколебимая вера была главным двигателем стройки все эти годы.

 

ОТ ЗАЧАТИЯ ДО РОЖДЕНИЯ

Когда стало ясно, что строительство собора затягивается, а приход есть, и служба должна идти постоянно, решили строить временный храм. Денег было немного, и мы приняли решение сделать храм деревянным. Мы разработали проект – на этот раз Всехсвятской церкви. Получилось так, что с начала строительства этой церкви до ее освящения прошло ровно 9 месяцев. От зачатия до рождения. Отец Алексий любил такие «совпадения».

Он и тут появлялся на стройке каждый день. Фактически своими руками строил: сам делал опасные работы, никого не подпускал – благо, был очень рукастым, много чего умел. 

Кстати, на этот храм жертвовал деньги даже папа Римский Иоанн Павел II. Отец Алексий писал письма куда только мог.

 

«РЕБЯТА, У МЕНЯ ЕСТЬ ИДЕЯ»

Иногда от этих слов отца Алексия мы вздрагивали. Идеи ведь его все были глобальные. К примеру, он решил построить часовню на Покровском кладбище. Сделали проект, нашли подрядную организацию. На предполагаемом месте часовни была большая клумба. Когда мы убрали клумбу, оказалось, что там чаша бассейна, убрали ее. И тут отец Алексий сказал:«Стоп! Дальше руками». Копали лопатами, рядом стоял гроб, куда складывались все найденные останки почивших. Потом он их заново отпел, перезахоронили их. Он заказывал новые памятники, восстанавливал тексты эпитафий. Иногда его активность просто зашкаливала.

 

КАКОЕ ЕМУ ДЕЛО?

Еще была история с перезахоронением останков Василия Михайловича Карамзина. Когда до отца Алексия дошел слух, что в селе Карамзинка Майнского района собираются разобрать церковь и перенести ее на Шолмова, он сказал: «Саша, слушай, надо ехать. Там же захоронен старший брат Николая Карамзина. Могила ведь пропадет». Церковь была построена алтарем к могиле. Поехали, выкопали, нашли, по частям собрали остатки памятника. В селе – 5 домов да 2 человека. Привезли в Ульяновск, и началось все самое интересное: прокуратура, ОМОН, дело о незаконной эксгумации. В итоге все благополучно разрешилось. Вот, казалось бы, какое ему дело? Но ведь ему это было крайне интересно! Не случайно его считают одним из краеведов, до сих пор ссылаются на его работы.

 

В ТРЕХ СЛОВАХ

Он был очень эрудирован, мог поддержать любой разговор. Если брался за дело, то доводил его до конца. Мог быть очень терпеливым, мог быть очень резким. Мог просто сиять от радости за других. Так получилось с нашей семьей. Нас хватило где­то на год официозного общения. Дальше мы стали дружить семьями. И вот как­то раз наш 16­летний сын заявляет: «Я решил креститься! У вас есть полчаса на раздумье». Мы позвонили отцу Алексию, он сказал, что можно подойти прямо сегодня, договорился обо всем – сам он тогда еще был протодиаконом и не мог нас крестить – и мы пришли креститься втроем: я, жена и сын. Нужно было видеть, как был искренне счастлив отец Алексий! Через несколько лет он уже сам повенчал нас.

Какие бы ни встречались нам сложности во время работы, он любил повторять: «Да ты не беспокойся, Господь премудро все устроит!» И еще одно выражение: «Всякое доброе дело скорбям причастно».

…Болезнь обрушилась на него очень внезапно. Ему было уже физически тяжело, но на стройке он появлялся регулярно. Желание делать, двигаться вперед его не покидало, он умел держать свои эмоции. Как­то раз он попросил нас зайти в кабинет и сообщил, что иногда будет теперь отсутствовать на стройке. Назвал причину. И тут же добавил: «Я вас об одном прошу: не бросайте строительство собора». А мы и не могли бы бросить.

Каким он остался в нашей памяти? Ярким. Глубоким. И основательным.

Записала Ксения МАНЯКОВА

Все новости раздела




Новости митрополии

Митрополит Анастасий совершил прощальную Литургию в Спасо-Вознесенском соборе

Митрополит Анастасий совершил прощальную Литургию в Спасо-Вознесенском соборе

1 сентября, в Неделю 11-ю по Пятидесятнице, митрополит Анастасий возглавил служение Божественной литургии в Спасо-Вознесенском кафедральном соборе города Симбирска.

Митрополит Анастасий совершит Литургию в Спасо-Вознесенском соборе

Митрополит Анастасий совершит Литургию в Спасо-Вознесенском соборе

1 сентября, в Неделю 11-ю по Пятидесятнице, митрополит Анастасий возглавит служение Божественной литургии в Спасо-Вознесенском кафедральном соборе.