Чудо исцеления гадаринского бесноватого довольно подробно описано всеми евангелистами-синоптиками (т.е. Матфеем, Марком и Лукой) с незначительными расхождениями. Этот евангельский эпизод способен рассказать нам многое о Боге и Его отношении к человеку, о темной сатанинской силе и ее воздействии на людей, но сегодня я хочу обратить ваше внимание на следующий, воз- можно не самый важный, но примечательный аспект. Спаситель мира совершает чудо — освобождает из мучительного демонского плена бесноватого человека (или даже двух, по свидетельству евангелиста Матфея), дает свободу его душе и разуму, превращает из изгоя в равноправного члена общества. Подобные исцеления были совершаемы Христом и до, и после описанного случая, но этот особенно примечателен реакцией окружающих людей, тем, как встретили жители Гадаринской страны Творца миров и Повелителя всех созданий. Радовались ли они тому, что «бесновавшийся, в котором был легион, сидит и одет, и в здравом уме» (Мк. 5:15)? Это говорило бы об их чистосердечии и умении радоваться за ближнего. Поклонились ли они Всесильному Богу во плоти, посетившему их страну, прославили ли Его милость и могущество? Это показало бы их душевную чуткость и богопочитание. Может быть, они, подобно своим благоразумным соседям — жителям Геннисаретской земли, — «обежали всю окрестность... и начали на постелях приносить больных туда, где Он... находился... чтобы им прикоснуться хотя к краю одежды Его» (Мк. 6:55–56)? В этом виден был бы хотя бы здравый смысл и житейская прагматичность. Но здешние жители поступили иначе — парадоксально и абсурдно. По словам евангелиста Марка, они «устрашились… и начали просить Его [т. е. Христа — Прим. авт.], чтобы отошел от пределов их» (Мк. 5:15, 17). Люди попросту изгнали Мессию из своих краев и своей жизни, попросили Его уйти, «жалея свиней и опасаясь потерпеть еще что-либо большее», как пишет блаженный Феофилакт Болгарский. Замечательный шотландский богослов и экзегет XX века Уильям Баркли в своих комментариях к Новому Завету задается вопросом: «По- чему же?» Что подвигло этих людей изгнать Христа и какое это имеет к нам отношение? Дерзну сказать, что весь пафос данного евангельского отрывка в том, что за два минувших тысячелетия люди мало изменились и мы сами зачастую поступаем подобно древним, а их абсурд в отношении ко Христу и окружающим людям усиливаем своим абсурдом. «Был исцелен человек, но их свиньи погибли, и потому они не хотели таких повторений. Был расстроен их обычный уклад жизни, и они пожелали, чтобы нарушитель покоя как можно скорее ушел. … Больше всего людям нужно, чтобы их оставили в покое». Казалось бы, что в этом дурного? Ведь жажда покоя, удобства и комфорта так естественна для человеческой природы. Чтобы понять, в чем опасность этого на первый взгляд безобидного стремления, достаточно вспомнить замечательную сказку Евгения Шварца «Два брата». Именно этот принцип — «Оставь меня в покое!» — дал власть смертельному холоду над жизненным теплом и чуть не довел мальчиков до беды. «Оставь меня в покое!» — какие великие слова. С помощью этих слов люди постоянно губят своих братьев» — так со страниц сказки совсем несказочно грозит нам ее главный антигерой. Когда любовь к себе и своему имению застилает глаза на горе и радость другого человека — жди беды! А мы, Христовы ученики, «имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего» (1 Ин. 4:21). Чему еще поучиться в этих кратких строках Писания? Какое еще обличение скрывают они? Уже упомянутый выше Уильям Баркли, отвечая на это, развивает свою мысль: «Одна из величайших опасностей жизни заключается в том, что люди ценят имущество выше человека... Своих свиней они ценили выше души человека… Живя по принципу «своя рубашка ближе к телу», мы стали эгоистами, требуем покоя и удобств для себя, даже если для этого какой-то уставший должен работать до изнеможения. Но в этом мире нет ничего более важного, чем человек». Сам Создатель Вселенной говорит о человеке: «Ты дорог в очах Моих, многоценен, и Я возлюбил тебя» (Ис. 43:4)! А мы, если критически и беспристрастно вглядимся в самих себя и свои жизненные принципы, если вслушаемся в лозунги, которые возглашаем, и всмотримся в знамена, под которые встаем, то нередко сможем обнаружить, что, оказывается, так многое и так легко ставим превыше живого человека. Различные правила, общепринятые нормы, внутренние уставы организаций и многое, многое другое так часто ставится нами во главу угла, возводится в ранг непререкаемой ценности, безусловной доминанты, а живой человек... Что ж, он должен подчиниться всему этому, встроиться незаметным винтиком в общую махину и выполнять отведенные ему функции, безгласно и исправно!.. Самые пугающие слова, которые мне доводилось читать в жизни, написаны в детской сказке Алексея Толстого «Золотой ключик, или Приключения Буратино»: «Десять тысяч чертей! — заорал Карабас Барабас. — Ни о какой жалости не может быть и речи. Кролик и цыплята должны быть зажарены. Полезай в очаг!» Увы, не только в сказке, но и в реальной жизни сплошь и рядом живой человек — не бессмертное существо, не икона Творца, а лишь сухое поленце, миссия которого — собою поддерживать огонь в очаге некой высокой и важной цели! Мир на этом построен, и, вероятно, его не переделать, но как бы хотелось, чтобы такого не было между нами — людьми Церкви, учениками Христа Господа, сынами и дочерьми Живого Бога. Такого удивительного, по-человечески нелогичного Бога, покинувшего безмятежные Небеса и погрузившегося в омут земной жизни; Учителя, умывавшего ноги учеников; Царя, умершего за слуг; Отца, отвергнутого детьми, но любящего и спасающего их! «Между вами да не будет так: а кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом» (Мф. 20:26–27).

Иерей Иаков КОРОБКОВ